Как же у нас все запущено!

Вот уже четвертый год как продолжаются мои мытарства по коридорам власти. Цель – защитить детей от пропаганды сатанизма и пошлости. Но, похоже, чиновникам совсем не хочется осложнять отношения с определенной частью политической элиты страны, заинтересованной в уничтожении культуры и национальной идентификации нашего народа. Так что совсем не удивительно, что меня буквально загоняли по всевозможным инстанциям. И вот я попал в последнюю, имеющую общественный статус…

С замиранием сердца и надеждой утопающего, хватающегося за спасительную соломинку, я открыл двери «Общественной палаты». Заседание еще не началось, и общественные деятели бурно обсуждали фильм «9 рота».
- Ой, не могу я смотреть такие фильмы, - как-то уж совсем по-бабьи запричитал председатель палаты. – Слишком уж крови много.
- Я тоже. Чрезмерно натуралистично, - поддакнул рядовой общественник.
- А я против, мне понравилось! – смело бросил вызов начальству заслуженный строитель.
Председатель мужественно проигнорировал этот наглый выпад.
- А как вам пришелся этот фильм? - медово обратился он к ветерану афганской кампании.
Ветеран, в свою очередь, сурово промолчал и сделал вид, что занят изучением деловых бумаг. Председатель растерянно посмотрел по сторонам, словно ища поддержки, и, наконец, увидел меня.
- Вы кто? – вполне доброжелательно улыбнулся он.
Я молча подал секретарше рекомендательное письмо из Городской Думы и одновременно отметил, что улыбка начинает сползать с лица читающего председателя.
- Просят создать «Комитет по охране общественной нравственности» при «Общественной палате», - пробормотал он. – Этого нам еще не хватало!
В помещении воцарилось молчание, а физиономии общественников приняли озабоченное выражение.
- Выйдем? – вдруг неожиданно предложил председатель.
- Выйдем, - согласился я.
В коридоре председатель таинственно произнес:
- Я хочу поговорить с вами глядя друг другу в глаза.
- Нет ничего проще, - разрешил я.
- Так вот. Времени для вашего доклада я не выделю. У нас жесткий регламент.
Я тут же перешел в атаку и заявил, что меня пригласил один довольно авторитетный деятель из «Общественной палаты». Услышав фамилию этого человека, председатель кисло улыбнулся.
- Ладно. Сидите, коли пришли, но выступления не обещаю.
Радостно ухватившись за появившийся шанс быть услышанным, я вернулся в зал. Заседание началось. Первым был вопрос по туризму. Потом споры заслуженного строителя со всеми, в том числе и с председателем, которому он бесстрашно предложил уйти в отставку. Следом - сетование одного из членов палаты о том что, согласно президентской программе по развитию спорта, на каждого его ученика было выделено по 1 рублю бюджетных ассигнований. Затем – заявление председателя «Комитета по молодежной политике» Ястребова о том, что деньги на туризм и спортивные мероприятия буквально валяются под ногами и их надо просто научиться грамотно поднимать. При этом он, по своему обыкновению, скромно не рассказал, какой ценой наш народ платит за реализацию щедро финансируемых зарубежных проектов, убивающих нравственные начала в российских детях. Далее было голосование, в результате которого заслуженный строитель опять был против всех. Попросив слова, он почему-то с первого пункта обсуждаемого вопроса резво сиганул на пятнадцатый, а когда его осадили – вновь потребовал от председателя сложения полномочий.
Наконец подошло время обсуждения вопроса «Об охране общественной нравственности». Председатель авторитетно объявил о существующем мнении, будто порнография – это обнаженный мужчина, а эротика – голая женщина. И что лично для него непонятен механизм различия эротики от порнографии. А посему, резонно завершил он свой незамысловатый логический вывод, вопрос с повестки дня можно и снять. Члены палаты понимающе усмехнулись, но тут в дело вмешался человек пригласивший меня. Благодаря его авторитету я все-таки получил право на выступление. Правда, сказать, что это было выступление нельзя. Потому что такого хамского отношения к затрагиваемой теме и к собственной персоне я еще не встречал. Председатель, морщась от каждого моего слова, словно от приступов невыносимой зубной боли, то и дело обрывал речь. Когда же я предложил при «Общественной палате» создать рабочую группу по охране общественной нравственности и заявил, что фильм «9 рота» - американизированная пошлятина, меня и вовсе лишили слова. Заседание, в свою очередь, продолжилось. По прежнему сценарию. Далее, после сообщения председателя о том, что за сто дней работы «Общественной палаты» было выработано всего одно решение, и «угрожающего» заявления, что против работодателей, практикующих выдачу зарплаты в конвертах, будет активно формироваться общественное мнение, я покинул заседание. Но, позабыв папку, вернулся. В то время, когда один из членов палаты увлеченно фантазировал о религиозных фанатах, рубящих топором картины Пикассо и Рубенса с изображением обнаженных натурщиц…
С тяжелым сердцем я вышел из зала и возле входа в «Комитет по молодежной политике» заметил довольно большую группу молодежи. В пирсинге, одежде «унисекс» и наколках. Половую принадлежность подростков определить было достаточно сложно, но все же я опознал в одном из присутствующих девушку. По ее африканским косичкам. Круто развернувшись, чадо повернулось ко мне спиной. На лямках ее рюкзачка, в веревочной петле, болталась задушенная кенгуру, над которой красовалась яркая надпись «P….tz». Покопавшись, в давно забытых уголках своей памяти, я все-таки смог отыскать несколько вариантов расшифровки таинственной криптограммы. Лучше бы я этого не делал, но как они точно отображают нашу действительность!… Камо грядеши Русь?


Сергей Пахалянц